«Идиотская» премьера: в саратовском театре драмы готовятся «переплюнуть» скандальную «Анну Каренину»

В новом спектакле будут экраны, массивные декорации, предчувствия конца света и 90 процентов Достоевского.

Екатерина Вельт | 07 Мая, 2024 19:17

Саратовский театр драмы готовится к масштабной премьере - 18 мая на главной сцене академдрамы впервые покажут «Идиота» в версии молодого приглашенного режиссера Ивана Комарова. Автор нашумевшей в Саратове и за его пределами театральной «Анны Карениной» заранее интригует, ведь он предложил актерам собственную инсценировку классического произведения Федора Достоевского.

В беседе с журналистами накануне премьеры Иван Комаров признался, что постарался сделать свою новую театральную работу максимально созвучной любимому сериалу «Твин Пикс» - спектакль задуман полифоничным, а за жизнью артистов на сцене будут неусыпно следить целых три камеры. Из-за обилия материала, в черновой версии постановка растянулась на четыре часа, но в ближайшие несколько дней спектакль планируется сократить, как минимум, вдвое.

- Начну с вопроса, который напрашивается сам собой. Как Вы относитесь к зрителям, которые встают и уходят с Вашего спектакля, как это было, например, с «Анной Карениной»? Пытались ли Вы как-то подстроиться под эту часть аудитории в своей новой работе?

- Ну, я же тоже выключаю кино, которое мне не нравится. Это ведь дело вкуса. Люди уходят со спектакля, потому что им неинтересно, или они ничего не поняли… Это нормально. Я не люблю только, когда переходят на личности, потому что в этом нет никакого конструктивного диалога. Но, к сожалению, это данность времени и соцсетей - может быть, поэтому у меня их и нет.

- Почему Вы решили обратиться к творчеству Достоевского и выбрали его князя Мышкина? Это как-то связано с сегодняшними реалиями?

- Мне ассоциативно хотелось исследовать этого героя - так и возник этот материал. Мы сохранили фабулу романа Федора Достоевского «Идиот», но переносим действие в 1999 год. Но не буквально в ту реальность, а во время, которое мы исследуем через выразительные средства - кино, музыку, живопись того времени и так далее. Мы не берем никаких политических или исторических кодов в этой сценической версии. На самом деле, идея изобразить на сцене 1998 и 1999 годы была у меня уже очень давно. Ведь 1998 год - это «Черный понедельник», самый крупный дефолт того времени. А 1999 год связан с концом света. Достоевский писал о втором пришествии Христа. Значит, нам надо было найти то время, когда у людей было больше всего предчувствий конца света. Я прочитал, что в 1999 было сделано больше трехсот предсказаний. Но самым главным бытовым предсказанием было то, что компьютеры сойдут с ума. И тогда, и сейчас самая популярная профессия - это IT- специалист. Вот в преддверии всего этого хаоса и появляется князь Мышкин.

- Ваш герой будет похож на других известных Мышкиных театра и кино?

- Я специально просил актеров не смотреть Мышкина Евгения Миронова. Но мы немножко слушали Мышкина Иннокентия Смоктуновского, смотрели «Джокера» с Хоакином Фениксом, смотрели «Твин Пикс». Последний мне нравится своей полифонией. И нам всем бы хотелось, чтобы в спектакле была полифония. Поэтому и родилась идея сделать сценическую версию, а не потому, что Достоевский нам не нравится - в спектакле 90 процентов Достоевского. Достоевский пишет о том, что ему важно. Но когда читаешь этот роман и пытаешься перенести его на сцену, понимаешь, что персонажи там живут, а Достоевский что-то не успел записать за ними: например, они куда-то ушли, там происходило что-то важное, а Достоевский в тот момент не успевал или просто об этом не думал… И мы подумали: а если бы ещё вот это было? Но на фабулу и на темы романа это никак не влияет. Скорее, нам надо это для раскрытия каких-то важных для нас тем и акцентов.

- На сцене будет присутствовать религиозная подоплека?

- У Достоевского этого много, а у нас мало. Я считаю, что религия - это личная комната каждого, в которую мне бы не хотелось заходить. Поэтому пусть она останется у каждого своей.

- Вы выбрали на роль Мышкина Александра Островного, и этот выбор кажется несколько неожиданным, ведь этот актер больше знаком зрителям по ролям несколько иного плана. Как так получилось?

- Я с ним познакомился впервые в этой работе. Перед этим я посмотрел какие-то его спектакли. Саша - хороший артист, но ему, и нам всем надо расти дальше. И я надеюсь, что здесь мы все вырастем. Тут почти все те же самые артисты, которые заняты в «Анне Карениной». И мне было очень приятно снова с ними встретиться. Это продолжение нашего диалога и с городом как со зрителем. Вообще мне бы хотелось, чтобы на спектакль пришли зрители, которые перед этим посмотрели «Анну Каренину», возненавидели меня, а теперь ожидают «цирка с конями» (улыбается).

- То есть, Вы не боитесь остаться непонятым публикой?

- Сейчас 2024 год. Театр разный, и он должен быть разным. Мир - разный. Искусство - разное. Все разное. Но почему-то, когда мы приходим в театр на какое-то классическое название, нам хочется классической постановки. И у кого-то это замечательно получается. Но я так не мыслю просто, к сожалению. Ведь тот же пейзаж - у Ивана Шишкина он один, а у Винсента Ван Гога - другой. Но мне показалось, что в Саратове всё-таки театральная публика. Ведь помимо Олега Янковского, Олега Табакова и Евгения Миронова здесь были и свои мастера. В этот раз я ходил в театральный институт, и там замечательные педагоги и замечательные ребята, которыми любуешься. Все это живёт и производит хорошее впечатление.

- Удивит ли зрителя оформление спектакля?

- Декорации для «Анны Карениной» - большие даже по меркам Москвы. То, что мы сейчас делаем для «Идиота», - ещё сложнее и больше. И когда театр, несмотря ни на что, идёт навстречу и поддерживает тебя, это очень приятно.

- В Саратов Вы приехали вместе с женой и маленьким ребенком. А часто ли удается совмещать семью и работу?

- Моя жена - актриса, и если нет съёмок, они вместе с сыном едут со мной. Когда Ярослав, которому сейчас полтора года, был поменьше, они прилетали только на премьеры. Сейчас, если получается, мы едем все вместе. Все-таки Достоевский тяжёлый автор, и семья мне помогает. Ведь это такой беспросветный мрак …Если Толстой поддержит тебя, то Достоевский не только не поддержит, а швырнет тебя ещё дальше. В какой-то момент на репетиции я подумал, что если делать его честно, наверное, это не пропустили бы на сцену. У нас сейчас получается очень не острый спектакль - весь такой сглаженный. В нем нет никаких острых углов.

 

Фото автора